Сайт, посвящённый Дмитрию Боброву, гражданскому активисту, идеологу, писателю.

Вступление

В 2009 году я вышел из российского концлагеря и уже через полтора месяца создал общественную организацию получившее название Национальная Социалистическая Инициатива (НСИ – запрещённая в РФ экстремистская организация) – позже Народная Социальная Инициатива. Идея создания организации созрела ещё в тюрьме, я понимал, что с прошлым покончено и в будущем планировал действовать в законных рамках. Как глава Schultz 88 я получил огромную известность с помощью СМИ, выпустивших о нас сотни материалов и пусть для большинства я был антигероем, я собирался использовать свою популярность для развитие тех взглядов, которых придерживался. Об их сути я ещё напишу подробнее позднее, главное – я намеревался создать общественную организацию, находящуюся в правовом поле, отвергающую насилие и действующую политическими методами.

Раньше я был лидером неформальных группировок, имел опыт уличных драк, издания зинов и организации концертов, но никогда не занимался общественной деятельностью. Все мои знания этой сферы были чисто теоретическими. Я несколько лет изучал социальную психологию, в особенности раздел, касающийся взаимодействия людей внутри коллективов, штудировал руководство для скаутских лидеров и был немного знаком с деятельностью политических сообществ 1990-х. Но время изменилось и если я и думал тогда, что знаю, как организовывать деятельность общественной организации, то вскоре понял свою ошибку. Мне пришлось всему учиться почти с нуля, осваивая незнакомое пространство, действовать методом проб и ошибок и постепенно удалось создать довольно немногочисленную и малоизвестную, но одну из наиболее организованных и продвинутых организаций русских националистов Санкт-Петербурга, а может быть и всей России.

В этой книге я поделюсь с вами своими политическими воспоминаниями, вместе со мной вы пройдёте путь, не отмеченный большой славой и публичным успехом, приведший меня в результате к жёсткой конфронтации с системой, к новому уголовному преследованию, к суду, к федеральному розыску и ко второму аресту, но всё же ставший важным опытом, сделавшим те годы лучшими в моей жизни. Не знаю, сможет ли кто-то извлечь из этих мемуаров практическую пользу, хотя мне и хотелось бы этого. К сожалению, у нас почти не существует преемственности поколений и молодёжь вынуждена каждый раз заново открывать то, что неоднократно уже было пройдено старшими. Здесь я изложу основы своего мировоззрения, этапы его изменения и развития, поделюсь мыслями о практической организации деятельности, о проблемах, решать которые приходится каждой общественной группе, дам ряд уроков гражданского активизма, способных быть полезными вне зависимости от вашего политического лагеря. Описание десяти лет моей жизни, десяти лет политической борьбы. 

 Первые шаги на свободе 

Первым моим политическим заявлением стало интервью интернет-газете «Фонтанка». С бывшим оперативником уголовного розыска, заместителем Агентства журналистских расследований Евгением Вышенковым я был знаком ещё с 2003 года, а в 2009 случайно встретился c ним в колонии, куда он приезжал с какой-то журналистской инспекцией. Он тогда предложил мне после освобождение трибуну для высказывания, что было очень кстати. Я дал «Фонтанке» интервью, озаглавленное известной фразой Ленина «Мы пойдём другим путём», сказанной как известно лидером большевиков после казни его брата Александра Ульянова, признанного виновным в подготовке покушения на императора Александра III (по другим данным Ленин этого никогда не произносил, фраза же впервые появилась у Маяковского). Лейтмотив интервью понятен – бывший радикал отказывается от насилия и готов работать по закону в рамках гражданского общества. К интервью я присовокупил наскоро написанную мной программу НСИ, получившую от директора АЖУРа, писателя, автора знаменитой серии «Бандитский Петербург» Андрея Константинова отзыв, что «Сурков за миллиард не написал лучше», но в текст не попавшую.

23 октября я вышел на свободу, а уже 4 числа следующего месяца в числе двух тысяч националистов стоял на Болотной площади в Москве перед сценой, на которой совершенно открыто выступал в центре столицы «Коловрат». После камер ШИЗО и постоянных репрессий, после многих лет субкультурного андеграунда и радикального подполья контраст с настоящим был поразителен. Впервые самая запрещённая российская музыкальная группа выступала на разрешённом властями оупен-эйре, со сцены звучали наши призывы и лозунги и казалось, что поворот в легальную политику совершён и приносит движению обильные плоды. Тогда я ещё не знал, что в тот же день и накануне задержаны Никита Тихонов и Евгения Хасис, что положит начало дискредитации и в конечном счёте развалу «Русского Образа», череде жёстких полицейских операций против националистов.

Ещё через три недели я инициировал проведение пикета против политических репрессий, в котором участвовали активисты ДПНИ и Славянской Силы (ныне – запрещённые в РФ экстремистские организации), а после выступил с предложением создать Фонд поддержки правых узников. По замыслу, участниками Фонда должны были стать представители различных национальных организаций Санкт-Петербурга и каждый давал обязательство вносить ежемесячный денежный взнос в поддержку заключённых националистов. К Фонду присоединились вышеупомянутые ДПНИ и Славянская Сила, Сопротивление, Русское Имперское Движение, Русский Образ, Народный Собор и ещё несколько групп. Формат в итоге оказался неудачным, но какое-то время проект существовал, и узники получали поддержку.

РИД любезно предоставило нам свой офис под проведение собрания Фонда и после общения и совместной фотосессии Роман Зенцов – двукратный чемпион мира по боям без правил и лидер Сопротивления, с которым я и раньше встречался, пригласил всех собравшихся на Турнир смешанных единоборств 7 декабря. Я посетил мероприятие, чтобы собрать деньги для заключённых, однако мой приход привёл к последующему скандалу – первому в длинной череде информационных бурлений, вызванных одиозным восприятием моей личности, сформированным СМИ. Журналистам не понравилось проведение турнира в центре МЧС и моё присутствие. Фотографии, где я сижу на трибунах вместе с товарищем Алексеем Максимовым, напечатали в газетах. Вскоре появилось интервью Зенцова в «МК в Питере», где было написано, что он просто не знал о моём присутствии, а если бы знал, то отдал приказ охране не пускать. Впрочем, спустя несколько дней он позвонил мне и сказал, что журналисты исказили его слова, в результате чего я подал к газете иск о защите чести и достоинства, однако неприятный осадок остался. Я получил первый урок, заключающийся в осознании того факта, что в политике для защиты своих интересов многие субъекты не гнушаются проявлять макиавеллистические стратегии, не задумываясь о тех последствиях к которым это может для них привести. Ради сиюминутной выгоды, ради желания показаться на мгновение в благоприятном цвете они разрушают связи между группами и внутри групп, проигрывая в дальней перспективе. В противовес этому я выработал собственный этический закон – быть верным союзником и соратником. Без товарищеских отношений, порядочности и взаимного доверия невозможно строительство эффективных и стабильных политических структур и их взаимодействие.

НСИ. Начало 

Существуют теории, объясняющие все общественные процессы воздействием внешних факторов – прежде всего экономических, социальных. Дескать событие не произойдёт пока для него не возникнут внешние условия. Мне это напоминает разновидность астрологии, утверждающей, что различные положения звёзд оказывают строго определённое воздействие на ситуацию. И хотя я признаю социальные законы, управляющие массами, я убеждён в силе отдельной личности, способной изменить историю – способной с помощью волевого поступка повернуть колесо событий в противоположную сторону. На мой взгляд, человек хотя и является продуктом окружающей социальной среды, но также имеет силу эту среду менять в соответствии со своими внутренними представлениями.

Создание НСИ, как и ранее Шульц-88, было результатом моего волевого решения, без которого оно бы не состоялось. При этом возникновение организации не было обусловлено благоприятными предпосылками, а произошло вопреки внешней негативной обстановке. Это подтверждает мой тезис о роли личности. Не было бы меня и многие вещи просто не произошли бы. Моя склонность к социальному творчеству изменила окружающий мир.

Несколько слов о политическом ландшафте в Санкт-Петербурге в 2009 году. Если смотреть из нынешнего 2019 года, то он может показаться очень многолюдным и разнообразным в сравнении с современным вытоптанным мёртвым полем. На самом же деле оппозиционные политические движения в то время переживали глубокий спад, а о протестных акциях, собирающий тысячи людей, никто и не мечтал. Было много политических сообществ, в том числе и националистических, они являлись преимущественно карликовыми, слабоорганизованными, малоэффективными и общественно ничтожными.

Самой крупной и активной группой было местное отделение Движения Против Нелегальной Иммиграции, где состояло два десятка человек и велась относительно регулярная деятельность. Руководитель был мне знаком ещё до тюрьмы, и он пригласил меня присоединиться к ним, на что я ответил отказом. ДПНИ я в целом поддерживал и хорошо относился к движению, но основные позиции в нём занимали национал-демократы, а я планировал продвигать социальный национализм. Я всегда выступал в защиту политических свобод и гражданских прав, однако никогда не считал себя демократом, не признавал выборные механизмы панацеей от всех общественных бед. Национал-демократы, на мой взгляд, отличались мягкотелостью, неспособностью к решительным и революционным действиям, неорганизованностью. Вместе с тем ДПНИ накопило большой опыт общественно-политической работы и на начальном этапе я многому учился у них.

Другими значимыми группами были национал-монархисты из Русского Имперского Движения, в указанное время находившиеся в продолжительной стагнации и субкультурные национал-социалисты из Славянской Силы, всегда оказывавшие мне личную поддержку, но отличавшиеся высокой степенью нонконформизма.

Сначала я думал собрать вокруг себя неформальную группу сторонников, а когда их наберётся значительное число, то основать организацию. Но я быстро понял, что националистическое движение, как и прежде, представляет собой скопление нерешительных людей и ждать пока они изменятся бессмысленно. Нужно было как можно скорее начать выстраивать жёсткую структуру, скреплённую правилами и обязанностями. Я написал Устав НСИ и 21 декабря 2009 года объявил о создании организации. В тот момент нас было только три человека, одним из которых был я, другим – Алексей Максимов, а третьим – довольно ненадёжный бывший участник Ш-88. Но инициатива была проявлена и колесо истории сдвинулось. 

Достижения первого времени (4 глава)

Основной задачей общественной организации, на мой взгляд, является ведение деятельности, которая должна быть регулярной и соответствовать ожиданиям участников и сторонников. Однако на первом этапе наша группа обладала очень ограниченным ресурсом и не была способна организовывать серьёзные мероприятия. Неправильные подходы к руководству, избранные мной вследствие отсутствия опыта, привели в дальнейшем к глубокому внутреннему кризису. И всё же вспоминая первые полтора года деятельности НСИ, я должен назвать немалое число проявленных активностей. Перечислю их вкратце.

Мы ещё не могли собирать свои митинги и потому посещали общегородские мероприятия. Здесь надо уточнить, что важным вопросом выживания общественной организации в РФ является лояльность государства. Так вот: в течение первых полутора лет нам не согласовали ни одного публичного мероприятия в Санкт-Петербурге. Даже когда я подавал заявку на митинг за социальную справедливость в саду Чернышевского, выполнявшем в то время по сути роль гайд-парка, (активисты его называли презрительным словом «загон»), в Администрации Центрального района мне отказали в его проведении, ссылаясь на «садово-парковые работы». В указанный день я пришёл в сад и увидел, что никаких работ не проводится, и в результате мы провели несогласованную акцию с баннером и зажжёнными фаерами невдалеке от Администрации в Тележном переулке, которую, впрочем, никто не заметил. Однажды я подал единовременно сразу десять уведомлений на разные места в центре, но на все получил отказ. Видимо чиновники в тот момент считали нас настолько опасной организацией, что, по их мнению, нам было нельзя публично выступать где-либо в Санкт-Петербурге. Единственный легальный митинг, который нам удалось организовать в 2010 году, был митинг за здоровый образ жизни 10 октября в Череповце.
Кроме того, ощущался прессинг со стороны полиции. Наших активистов задерживали, вызывали в Центр по противодействию экстремизму и там запугивали. Ко мне в квартиру постоянно кто-то ломился, а на открытое собрание, посвящённое годовщине НСИ, приехал полицейский наряд. Впоследствии отношение к нам изменилось, я познакомился с чиновниками Комитета по вопросам законности, правопорядка и безопасности, посещал обсуждения в Смольном, слышал слова поддержки от многих сотрудников правоохранительных органов. За мной закрепился имидж умеренного политика. Но в первые годы ситуация была иной. Даже наши чёрные знамёна с лигатурой «НС» периодически запрещали на митингах националистов, как было 4 ноября 2010 года.

Нам ничего не оставалось, как присоединяться к публичным мероприятиям, организованным другими группами. Я обычно получал слово и делал выступление и за полтора года выступил примерно 5-6 раз. Выступать перед людьми я совершенно не умел, как и большинство тогдашних лидеров националистов в Санкт-Петербурге. Поэтому я сначала записывал текст выступления на бумаге, потом заучивал его наизусть и репетировал, стоя на пустыре. Получалось отчасти искусственно, но не так и плохо.

В феврале при участии НСИ, РИД, Русского образа, Сопротивления, Народного Собора, ДПНИ и Славянской Силы прошёл «Благотворительный турнир в помощь правым узникам», включавший в себя поединки, жим лёжа, настольный теннис и стрельбу из пневматики. Собранные деньги были направлены заключённым и их родственникам.

Из культурных мероприятий начального периода можно вспомнить только совместное посещение Русского Музея. А в марте 2011 в годовщину натовских бомбёжек Сербии вместе с РИД мы провели пикет в память о жертвах этого преступления.

Возникли отделения НСИ в Мурманске и в Череповце. 25 июля в день солидарности с заключёнными националистами череповецкие ребята провели бодрый несогласованный марш прямо по центру своего города и это была, пожалуй, наиболее яркая акция в тот день.

За полгода в НСИ вступило около пятнадцати человек и остро стоял вопрос вовлечения людей в какую-либо деятельность. Если человек вступает в группу и его долгое время не задействуют в работе, то он, как правило, откалывается. Основываясь на устаревших представлениях об агитации и пропаганде, я сформировал из сподвижников команды для ведения уличной наглядной агитации. В основном мы делали трафареты и краской наносили наши эмблемы на различные поверхности, на стены зданий. Скоро весь центр был украшен эмблемами НСИ. Также мы делали на принтере листовки и раздавали их на Невском проспекте, печатали небольшие (по 200-300 штук) партии маленьких чёрно-белых стикеров и расклеивали их.
Фатальная ошибка здесь заключалась в том, что общественная организация должна использовать самые современные способы коммуникации. Вместо допотопных способов доставки информации характерных для 19-20 веков нам нужно было активнее работать в интернете, в социальных сетях, чем занимался, например, Максим Марцинкевич, создававший вирусные ролики, привлёкшие к нему тысячи молодых людей.

Осенью 2010-го года мы выставили своего кандидата на муниципальных выборах в Автово. Я возглавил штаб, лично обошёл почти все дома в избирательном округе, собирая по квартирам подписи, разговаривал с людьми, видел их бедность и усталость, расклеивал листовки и контролировал весь ход кампании. Нас сняли с выборов по надуманному предлогу, мы подали в суд, нашего кандидата восстановили и вскоре опять сняли. Система не собиралась давать своим политическими оппонентам возможность получить даже крохотную частичку власти. Кажется, с тех пор немногое изменилось в РФ.

Мы провели три открытые общественные лекции со свободным входом. Знакомый националист-предприниматель предоставил нам помещение своего бара на Петроградке. В первый раз мы пригласили адвоката, и он разъяснил юридические аспекты, касающиеся общения с сотрудниками полиции, вызовов на допросы, дачи показаний и т.д., а во второй раз –, кандидата экономических наук, преподавателя экономики в одном из ВУЗов прочитавшего лекцию об криптоколониальном положении РФ. Третью лекцию на тему будущего России я прочитал сам в помещении, предоставленным под мероприятие знакомыми из военно-спортивного клуба. Четвёртой публичной конференцией НСИ стало проведение открытого собрания в арендованном зале, на котором мы показали с помощью проектора фильм, посвящённый первому году деятельности организации, сделанный череповецкими соратниками.

Петербург не остался в стороне от декабрьских выступлений на Манежной площади в Москве. Прозвучал клич собраться 11 числа на Пионерской площади у ТЮЗа и провести стихийную несогласованную акцию солидарности с москвичами. Неожиданно на встречу пришло больше двух тысяч человек – футбольные болельщики, русская молодёжь, участники всех националистических организаций. Когда толпа заполнила площадь перед театром, вдруг вышли неизвестные парни и развернув самодельный баннер «Беда одного - беда каждого», встали во главе колонны и двинулись перекрывать Загородный проспект. Загорелись фаера. Я шёл во втором ряду. ОМОН стремительно выстроился перед нами, закрывая путь к Невскому. В итоге толпа, немного поиграв с омоновцами в снежки, раздробилась на несколько частей и разбрелась по соседним улицам, разбивая машины с гостями северной столицы. Было задержано 80 человек.
Протесты, вызванные подлым убийством Егора Свиридова, вызвали небывалый подъем националистического движения. Буквально несколько месяцев назад я видел, что ни одна публичная акция националистов не способна в нашем городе собрать больше нескольких десятков, в лучшем случае одной-двух сотен людей. Теперь же всё информационное пространство было забито разговорами о националистах, 11 декабря называли днём рождения русского гражданского общества, а ненавистники русских исходили желчью лишь только кто-то упоминал о восстании на Манежной площади. В противовес, а может быть в дополнение к «Стратегии 31», основанной «Другой Россией» и либералами, националисты объявили о «Стратегии 11» и акции по 11-м числам каждого месяца продолжались в Москве как минимум до середины года. Митинг на 40 дней после смерти Егора, где я выступал и где мы развернули шестиметровый баннер с портретами жертв этнотеррора, посетили до тысячи человек. Впоследствии в Санкт-Петербурге возникла традиция проведения ежегодного марша против этнопреступности в конце первой декады декабря.

И наконец 30 апреля 2011 года мы впервые устроили стрельбы на природе, в чём нам помог знаменитый ныне, а в то время совсем неизвестный Алексей Мильчаков, состоявший тогда в Славянской Силе. На следующий день с раннего утра я должен был ехать на первомайское шествие, но накануне отравился плохо прожаренным мясом и не смог принять участие в марше. Участники НСИ в составе общенационалистической колонны провели шествие без меня. А ещё через несколько дней произошёл раскол. 

Раскол и реформы 

В мае 2011 года в петербургском отделении НСИ произошёл раскол. Группа участников, неформальным лидером которой стал Антон Раевский, со скандалом покинула организацию. Первый этап создания НСИ окончился полным провалом, я снова остался только с двумя соратниками, бывшими со мной почти с самого начала и с несколькими новичками, ещё не интегрированными в группу. Казалось, полтора года работы пущены насмарку. Однако из этого негативного опыта я извлёк несколько полезных уроков, лёгших в основание дальнейшего возрождения, укрепления и развития организации. Я провёл коренную внутреннюю реформу НСИ и начал всё сначала, действуя на новых принципах.

Вообще-то не нужно драматизировать расколы в политических и общественных группах. Если обратиться к истории любой партии или движения, то можно увидеть длинную череду внутренних конфликтов. Такова природа людей – люди ведут непрерывную борьбу за лидерство, меняют взгляды, конфликтуют. Вместе с тем раздоры безусловно есть признак кризиса и у каждого конфликта есть причины, которые необходимо установить и ликвидировать. На мой взгляд у НСИ к 2011 году скопилось ряд серьёзных внутренних проблем, таких как относительно слабая сплочённость и организованность, низкая дисциплина, низкая активность, плохие результаты деятельности, отсутствие внятной стратегии действий и чёткой идеологии, некомпетентное руководство, слабое информационное освещение деятельности, наличие деструктивных элементов в личном составе. Всё это требовало адекватных изменений.

Одной из ошибок было принятие в организацию людей, склонных к нарушению дисциплины и к провокациям. Личность вышеупомянутого Антона Раевского – самый яркий, по-своему удивительный и в тоже время типичный пример такого человека. Раевский состоял в большом числе различных организаций и отовсюду уходил с большими скандалами и последующими сеансами разоблачений. Он успел побыть и национал-социалистом с татуировкой в виде портрета Гитлера и православным монархистом, членом РНЕ Баркашова и РНЕ без Баркашова, участником «Одесской Дружины» и бойцом Стрелкова. Каждый раз Антон обнаруживал у своих соратников ложь и обман и считал своим долгом рассказать всем об этом. Когда-то Антон дал согласие на сотрудничество с ФСБ и выступал свидетелем обвинения на процессе против баркашовцев. Сейчас этот участник обороны Славянска и бывший лейтенант вооружённых сил ДНР даёт интервью Радио «Свобода» и разоблачает связи сторонников «русского мира» с российскими спецслужбами.

Мы приняли Раевского потому что ничего не знали о нём, а также потому, что испытывали перманентный кадровый голод и принимали всех подряд. Это была наша роковая ошибка. Он сначала вошёл в доверие к другим сподвижникам, а после возглавил оппозицию с целью развала организации.

Около политики всегда снуют личности по тем или иным причинам настроенные на деструктивные действия. Это могут быть и психические больные, по своему складу бессознательно заинтересованные в конфликтах и провокаторы системы, занимающиеся раздорами в группах вполне осознанно и целенаправленно. Однажды мне довелось ознакомиться с одним документом Центра по противодействию экстремизму, в котором утверждалось, что некогда в Санкт-Петербурге была проведена оперативная комбинация по пресечению объединения разрозненных групп националистов. Я поверил этой бумаге, потому что сам был участником той попытки объединиться, провалившейся из-за внезапно разгоревшегося личного конфликта среди руководителей. Так что это не шутки, система стремится не только собирать информацию или фабриковать уголовные дела против оппозиции, но также с помощью внедрённой агентуры может организовать в случае необходимости и внутренний раскол. Однако попытки дискредитации лидеров и организаций никогда не увенчаются успехом, если в группе нет неадекватных людей, поддающихся манипуляциям, склонных к эмоциональным выплескам. Поэтому основная задача руководства в области кадровой политики должна заключаться в собирании позитивно настроенных единомышленников и непрерывном отсеве неадекватов. Обжёгшись с Раевским, мы стали чаще отказывать во вступлении в организацию людям, производящим странное впечатление. Это не служило гарантией против внедрённых провокаторов, но атмосфера внутри НСИ стала намного здоровее. Мы не принимали эмоционально невыдержанных кандидатов и избавлялись от них.

Последовали другие важные реформы. Ранее в связи низкой активностью группы собрания проводились всего несколько раз. Теперь же я стал проводить собрания строго раз в месяц. Сначала мы встречались в кафе, а после арендовали комнату для переговоров в офисе на Невском проспекте (где наверняка был установлен микрофон спецслужб). В 2011-15 годах я лично провёл около 50 собраний петербургского отделения НСИ.

Регулярные собрания нужны по следующим причинам:

1. Люди должны знать, что происходит в организации. Об изменениях в личном составе, идеологии и прочем они должны узнавать лично от руководства в спокойной атмосфере.

2. Люди должны иметь возможность задавать любые вопросы руководству в спокойной атмосфере, в том числе участвовать в общем обсуждении, дискутировать, выражать критическое мнение.

3. Руководство должно отчитываться перед личным составом о проведённой работе, в том числе и по финансовым расходам. Давать отчёты лучше всего на собраниях в спокойной атмосфере.

4. Перед каждым временным циклом (в данном случае это месяц) руководство должно объяснять личному составу смысл и необходимость текущих мероприятий, сообщать о датах их проведения, убеждать участников в необходимости их участия, заранее распределять между ними функции.

5. Хотя, по моему убеждению, не все вопросы могут быть решены коллективно, в ряде случаев возникает необходимость для того, чтобы принятое решение было по форме общим. Этого можно достигать либо голосованием, либо уточнением наличия возражений.

Соответственно каждый месяц на собраниях НСИ я давал отчёт о мероприятиях прошлого месяца, предоставляя слово ответственным за их проведение, подводил общие итоги работы, зачитывал отзывы, указывал на достигнутые плюсы и минусы, представлял новых участников и сообщал об исключениях, отчитывался о денежных расходах, рассказывал о запланированных на будущий месяц мероприятиях, распределял задания, выслушивал возражения, если они были, предлагал принять или ратифицировать то или иное решение, докладывал об изменениях статусов участников, собирал взносы. Этот порядок действовал в течение последующих четырёх лет как хорошо отлаженный механизм, стабилизируя ситуацию внутри организации.

Такие вот нехитрые способы эффективного управления группой с помощью общих собраний.

Другая важная реформа заключалась в пересмотре позиции по отношению к собиранию денежных взносов от участников. С самого начала я всегда заявлял, что взносы брать необходимо, потому что это первый шаг к созданию настоящей организации, отличающейся от обычной неформальной компании. Но на практике в НСИ на первом этапе часто вступали студенты и даже школьники, безработные, не имевшие возможность вносить обязательные 1000 рублей (после 2012 года каждый участник вносил уже 1500 рублей каждый месяц) и я разрешал не вносить взносы тем, кто этого не может. Это привело к двум последствиям: в организации стали собираться люди со слабой мотивацией, а на более мотивированных такое положение вещей стало влиять отрицательным образом. Когда один вносит взносы, а другой нет, то это подрывает дисциплину, у людей появляется ощущение несправедливости. Партийная же касса была полупустой. С 2011 года я жёстко поставил вопрос по денежным взносам ко всем старым и новым участникам организации. Бывало, что кто-то просил временную отсрочку, но всё равно в конечном итоге деньги приходили в кассу. В итоге мы получали возможность оплачивать все текущие расходы, а дисциплина окрепла. В НСИ больше не попадали случайные люди, ищущие тусовок. Обязательное требование к каждому соискателю вносить по полторы тысячи рублей ежемесячно служило барьером на пути проникновения в организация случайных людей. Несовершеннолетних я также перестал принимать. Средний возраст участников в момент подъёма организации составлял от 30 до 40 лет.

В 2009 году выйдя из концлагеря и впервые окунувшись в жизнь политического движения русских националистов в Санкт-Петербурге, я был поражён низким уровнем поддержки русских организованных групп населением. Это выражалось в их очень маленькой численности и в малой посещаемости проводимых ими мероприятий. В лучшем случае один-два десятка человек в организациях, в лучшем случае одна-две сотни человек на акциях. Правда, оглядевшись внимательнее, я пришёл к выводу, что просто прошла эпоха массовых партий и современные группы представляют собой ядра функционеров, объединяющие небольшие коллективы активистов, в то время как на акциях вполне возможно собирать и большие массы с помощью правильно подобранных политических технологий. В наше время люди не выходят на митинги просто так, чтобы поддержать какие-то абстрактные взгляды, но только если тема мероприятия затрагивает их коренные интересы и в том случае, когда организаторами проведена хорошая информационная подготовка. Исходя из этого, я понял, что нужно строить кадровую организацию, которая будет заведомо немногочисленной, но должна вобрать самых стойких, дисциплинированных и убеждённых соратников и которая должна научиться самым современным методам политической работы. Что же касалось лично меня, то я был обязан качественно улучшить компетентность руководства организацией.

Идеология 

Политические взгляды меняются под воздействием нового опыта и знаний. При этом есть, конечно, и базовые вещи – ценности и идеалы, служащие краеугольным камнем мировоззрения. Мои взгляды подвержены непрерывной трансформации, потому что я всю жизнь пытаюсь развиваться, учиться, подвергать критическому анализу любые вопросы. Ключевые моменты моих убеждений являются итогом долгой мыслительной работы, многих тысяч часов размышлений.

В моём понимании идеология может существовать в нескольких плоскостях. Высшее её воплощение - это концептуальные основы, закладывающие базовые идеи и понятия. На втором уровне она реализуется в виде конкретных политических программ, применяемых к ситуации определённого времени. На третьем она расшифровывается в виде коротких слоганов, лозунгов, плакатов (картинок, мемов). Мне всегда нравилось работать на втором и третьем уровнях, а для работы на первом недоставало усидчивости, образования и знаний. Но как часто бывало в моей жизни, мне приходилось выполнять работу, которую я делать совершенно не умел, но всё равно выполнял её, потому что сделать это было больше некому.

Итак:

Личные интересы человека должны быть защищены, но только те из них, что не противоречат общественным интересам. Поскольку высшей формой общественного единства является нация, то интересы нации должны быть в приоритете. Это национализм – идея нации, идея защиты интересов нации.
О том, каковы национальные интересы, можно спорить, но очевидно, что в интересах любой группы является в первую очередь её сохранение, занятие ею достойного положения среди других групп, устранение угнетения и дискриминации, если они существуют, материальное благополучие и процветание. На мой взгляд, сюда также нужно добавить духовно-нравственное развитие, то есть морально-этическое состояние каждого члена нации.
Главным интересом нации является самоопределение – создание собственного национального государства. Это акт призванный закрепить политическую независимость нации и обеспечить условия для её полноценного культурного, социального и экономического развития. В национальном государстве политические права и свободы, по моему мнению, должны являться одним из важных инструментов этнократии. Другими её инструментами я считаю институты прямой демократии, различных выборов (в т. ч. в полиции и в судебном аппарате) и муниципального самоуправления.

Социальная справедливость – общественный идеал, характеризуемый справедливым распределением общественного богатства, прав, возможностей, свободным доступом каждого к образованию и культуре. Для меня социализм - это общество социальной справедливости, а не коммунистическая диктатура, где справедливости нет. В этом отношении полностью разделяю идеи Ли Куан Ю, который писал: «Мы верили в социализм, в то, что каждый имеет право на справедливую долю общественного богатства ... Моей главной заботой было обеспечение каждому гражданину его доли в богатстве страны и места в её будущем». Социальная справедливость – это цель, достигаемая различными средствами, подлежащими общественному обсуждению.

Патриотизм – это любовь к Родине, любовь к России. При этом я не ставлю знак равенства между страной и ныне существующим государством. Государство РФ антирусское и оккупационное. Я верю в великую национальную Россию будущего – процветающую, богатую, экономически развитую, обладающую высоким уровнем жизни, великой культурой и наукой, качественной медициной, большим международным влиянием, комфортной средой обитания. Одной из отличительных особенностей великой державы, на мой взгляд, является высокий уровень правовой защиты её граждан, их максимальная защищённость от произвола.

Корнелиу Кодряну называл нацией историческую сущность, живущую веками, образованную и умершими, и ныне живыми, и ещё не родившимися. Поэтому важной задачей является сохранение духовного достояния нации, включающего в себя в т. ч. и культуру. В целях сохранения нации необходимо сохранять и укреплять культурно-историческую преемственность между русским прошлым и настоящим. Конечно, мы уже совсем другие и русские минувших столетий с трудом бы поняли многих из нас. Но это чудовищное расхождение во многом как раз и является результатом длительной денационализации русских, политики насильственного отрыва русских от наших национальных корней. Необходимость сохранения исторической памяти была закреплена в программе НСИ.

Первое время идеологией НСИ считался национальный социализм, хотя это официально не признавалось. В программе, написанной в 2009 году в первом пункте значилось, что одной из целей организации является «Защита национальной свободы, государственной независимости и демократических основ политического устройства России», а также в девятом пункте: «Организация гражданского контроля над деятельностью органов государственной власти. Противодействие применению неправовых методов государственного управления. Укрепление институтов гражданского общества». После реформы идеологией стал признаваться народный социализм, что было отражено в программных документах, например, в написанном мной Манифесте русского народного социализма. В нём в частности обозначалось стремление к созданию РНГ с народно-социалистическим общественным строем, основанным на русском праве, широком развитии местного самоуправления и прямой демократии, к социалистическому преобразованию общества через социализацию олигархических капиталов и решение социальных проблем. В 2012 году я выступил со статьёй, где прямо написал, что не занимаюсь копированием старой германской идеологии, а создаю идеологическую систему, отвечающую на современные вопросы России, что глупо сейчас агитировать за Гитлера и НСДАП, потому что вы не найдёте в бюллетенях для голосований такой кандидатуры и такой партии, как не найдёте их в принципе в стране. У немцев были свои интересы и цели, а у нас у русских совершенно иные свои. Таким образом я пытался вывести молодёжь из субкультурных дебрей в реальную русскую политику и сформировать идеологию, отвечающую русским интересам. В марте 2011 года я выпустил постановление о запрете любых полемических рассуждений в организации касающихся второй мировой войны и строя, существовавшего в Германии и запрещающее использование атрибутики стран-участниц ВМВ.

В России так сложилось исторически, что само слово социализм ассоциируется у большинства людей не с идеями Прудона, Марселя Деа или Ли Куан Ю, а исключительно с советским прошлым. Поэтому акцентирование на нём внимания политически проигрышно. Для исключения ложных ассоциация НСИ в 2013 году была переименована в Народную Социальную Инициативу (ранее Национальная Социалистическая Инициатива).

Направление деятельности 

Иногда меня называют политиком, хотя я предпочитаю говорить, что занимаюсь общественной и общественно-политической деятельностью. Политическая борьба всегда преследует своей конечной целью получение власти. Субъектом политической борьбы выступают партии, движения, отдельные лидеры, претендующие на власть, стремящиеся овладеть властью для реализации определённых идей. Однако я никогда не ставил перед собой таких амбиций, сознавая их недостижимость вследствие моей радикальной биографии, отсутствия риторического дара и других необходимых талантов. Объективно, политические амбиции, если бы я их проявил, быстро бы показали свою несостоятельность. Поэтому я решил заняться другим. Создав организацию НСИ, я обозначил её цель как ведение регулярной и систематической деятельности, направленной на пробуждение русского национального самосознания, привлечение внимания общества, государства и средств массовой информации к наиболее острым проблемам нашего народа. Поставленная задача была вполне реальна и важна. В конце концов решение любой социальной проблемы начинается с её широкого обсуждения, а оно невозможно без пристального внимания общества. Целей же национализма – прежде всего создания национального государства, невозможно достичь без всеобщего роста национального самосознания. Таким образом НСИ была создана для подготовки фундамента будущих изменений в стране.

Однако нужно заметить, что грань между общественной работой и политической борьбой очень тонка. Общественный деятель, затронувший острую проблему, порой становится политиком в том случае, если он получает значительную поддержку общества. Существовали сценарии перехода НСИ в большую политику, например, путём численного роста, создания ячеек в большинстве регионов и переформатирования в общественно-политическое движение или в партию, либо через объединение с рядом других малых групп схожей направленности, либо путём поддержки какого-нибудь партийного проекта. Движения в эти стороны в дальнейшем осуществлялись.

Ещё в заключении я воспринял концепт гражданского общества в изложении социолога Александра Зиновьева, определившего его как совокупность добровольных объединений граждан, создаваемых ими для защиты своих интересов, прежде всего со стороны государства. Хотя гражданское общество представляется не самой удачной социальной конструкцией, основанной на конфронтации, а не на сотрудничестве групп, в отличие от гармоничного корпоративизма, в настоящем, когда права и интересы людей действительно массово попираются государством, оно весьма кстати. Для националистов, стремящихся представлять самую большую группу в стране, создание общественных объединений для защиты русских интересов – естественный процесс.

Конечно заявка на представление интересов всех русских это очень громкие слова, требующие подтверждения большой работой, но по крайней мере мне было понятно направление, в котором нужно двигаться, созидая организацию. Понимание смысла деятельности мотивировало меня и других ребят, предотвращая апатию, свойственную группам, работающим без осознания путей и конкретных целей своей деятельности.

В практической работе я выдвинул известную теорию малых дел, заключающуюся в концентрации усилий на достижении небольших, но реальных задач, вместо постановки глобальных, но с трудом достижимых целей. На моей памяти немало структур развалились, потеряв мотивацию, после того, как их высокие амбиции были посрамлены. Например, так кончали все националистические партийные проекты, создаваемые под участие в выборах, куда русских так и не пустили. Представлялось правильным достигать пусть малых, но осязаемых результатов. Однако нужно признать, что на этом пути наша деятельность часто имела низкий КПД, то есть затраченные усилия не всегда приводили к адекватным результатам.

В рамках работы организации мы выделили несколько направлений и в рамках каждого из них проводили большое количество мероприятий. Так появились направления уличной наглядной агитации (стикеры, листовки), общественных мероприятий (лекции, встречи, конференции, дискуссии), уличных акций (митинги, шествия, пикеты), военно-спортивных занятий (сборы, стрельбы, тренировки), благотворительности (помощь узникам), интернет-пропаганды (сайты, соцсети), социальных проектов (этномониторинг, русские зачистки), культурно-досуговых мероприятий (посещение музеев, пикники).

Все мероприятия организации я разделял на внешние и внутренние. Если внешние были обращены к обществу и основной их задачей было отправка людям нашего послания, то внутренние были нацелены на саму организацию, проводились для укрепления коллектива, решения внутренних задач. При этом и внутренние мероприятия мы могли использовать во внешних целях, например, выкладывая отчёты о совершённых культурных поездках, сборах, стрельбах, показывая тем самым активность организации и разносторонность наших интересов.

Регионы 

НСИ всегда оставалась очень маленькой организацией, с руководством в Санкт-Петербурге, однако у нас возникали небольшие ячейки в других городах: в Мурманске, Усть-Каменогорске, Нефтеюганске, Кургане, Стокгольме, Москве, Череповце.

Мурманская ячейка находилась под сильным давлением спецслужб, не смогла сохранить внутреннюю устойчивость и распалась в 2010, не просуществовав и года. К сожалению, некоторые бывшие участники ячейки в дальнейшем решили стать украинцами, иммигрировали и участвовали в боевых действиях. Например, доброволец «Азова» Александр Валов, раненый в голову в Широкино, которого украинское государство «отблагодарило», пять лет отказывая ему в получении местного гражданства. Свои злоключения он красочно описывает в многочисленных публикациях в фейсбуке. Спустя пять лет он признаёт, что «Украина не стала и не станет мне домом» и что он никогда не перестанет быть там чужим.

Ячейки НСИ в Кургане, Усть-Каменогорске и Нефтеюганске отметились несколькими спортивными и агитационными акциями и больше ничем. Лидер одной из них привлекался к уголовной ответственности по 282 статье и получил не связанное с лишением свободы наказание.

Шведские сторонники НСИ из числа русских эмигрантов стали активными участниками организации Северное Движение Сопротивления – одной из немногих национал-социалистических организаций в мире, имеющих притязания на политическую деятельность.

Московская ячейка была создана после многих неудачных попыток и не успела развиться до запрета организации.

Ко мне обращались десятки людей из других городов, желающие создать местные ячейки, но быстро выяснялась их неспособность сформировать группу и вести организованную деятельность, выполнять минимальные требования, предъявляемые к региональным отделениям. Пришло понимание того, что большинство националистов представляет из себя аморфную массу обывателей, не обладающих даже минимальной политической культурой. В особенности это относится к жителям регионов, не относящихся к Москве и Санкт-Петербургу, но и в основных городах в этом отношении всё очень печально. Если я, впервые занявшийся общественной деятельностью в 2009 году плохо понимал, что мне делать и был вынужден учиться в процессе, но всё-таки долго изучал основы пиара и политической работы, опыт иностранных и отечественных организаций, таких как движение «Солнцеворот», РНЕ, НДПР, ДПНИ, ННП, НСДАП и др., то эти люди вообще не имели никаких представлений о политической борьбе и общественной деятельности. Их мысли находились в полном беспорядке. Впрочем, для того и создавалась организация, чтобы превратить море окружающего хаоса в железный порядок. Однако я столкнулся с острой нехваткой управленческих кадров. Конечно, работая в течение продолжительного времени, я бы сумел их вырастить, но времени мне было дано немного.

Я столкнулся с целым набором приобретённых негативных качеств массово присутствующих у националистов и с отсутствием качеств необходимых для работы. Это были: необязательность, непунктуальность, безволие, низкая культура, недисциплинированность, нерешительность, вредные привычки, неспособность к длительным волевым усилиям, страх перед силовиками, низкая коммуникабельность, конфликтность и пр. Но самым худшим качеством людей являлась безынициативность.

Я совсем не случайно назвал организацию Инициативой. Самым важным я всегда полагал самостоятельные решения человека по изменению себя и окружающей среды с помощью осмысленных действий. На мой взгляд, только через коллективное принятие таких решений может быть одержана победа национализма. Поэтому я считаю, что наше русское национальное возрождение начинается с преодоления людьми общей инерции, с инициативности, проявляемой в совершении самостоятельных действий, направленных на достижение общественных целей.

Однако в действительности можно увидеть огромные массы людей, пассивно плывущих по течению и не пытающихся всерьёз что-то изменить даже если у них имеется острое неприятие этой действительности. Эти люди в политическом и общественном аспектах безынициативны.

Среди неудачных и менее удачных филиалов НСИ выделяется отделение в небольшом городе Череповце, где проживают чуть более 300 000 человек, просуществовавшее всего год, но проявившее настолько большую активность, что оно было запрещено судом ещё в 2011 году, то есть за четыре года до запрета всей организации. Можно обладать многими недостатками, и они будут мешать работе, но если вы инициативны, то этого уже достаточно для получения хороших результатов. Череповецкие ребята были очень инициативны и достигли многого. Пока мы в Петербурге только раскачивались, пробуя разные форматы деятельности, череповецкие с места в карьер начали активную работу.

Было их в основе всего четыре или три человека, но они привлекали на акции местных фанатов и даже байкеров, получая большой человеческий ресурс. Не важно сколько вас, но если вы активны и рвётесь в бой, то можете рассчитывать на успех. Ваш энтузиазм передастся окружающим, произойдёт эмоциональное заражение, то есть передача заряда ваших эмоций другим людям.

Сначала они зарисовали весь город эмблемами НСИ и лозунгами. Буквально все стены были покрыты их агитацией. Об этом даже стали писать в местных газетах.

Потом, задействовав связи в околофутбольной среде, в спортзале одной из школ провели турнир по мини-футболу в поддержку заключённых националистов.

Организовали регулярные уличные тренировки по единоборствам и физической подготовке.

При этом каждое своё действие парни записывали на видео, создавая массу бодрых роликов с музыкальным сопровождением, завоёвывая уважение и интерес в молодёжной среде.

25 июля в день солидарности с правыми узниками (25.07.2002 Государственной Думой был принят закон о противодействии экстремистской деятельности) они совершили смелую акцию. Два десятка человек выстроились в три колонны, развернули во главе чёрный самодельный баннер с надписью белой краской «25 июля. Честь дороже свободы!!!», подняли имперский флаг и скандируя националистические речёвки, без каких-либо согласований прошли энергичным маршем через весь город. Кажется, в Череповце такое раньше ещё никогда не происходило, и менты просто не успели отреагировать. Видеозапись шествия облетела интернет, а сама акция стала самой яркой в то 25 июля.

В октябре 2010 года череповецкие провели митинг «За здоровый образ жизни», который стал первым согласованным митингом организации. Я приехал и выступил с речью.

К сожалению, у НСИ-Череповец (запрещённая в РФ экстремистская организация) в дальнейшем всё сложилось нехорошо. Для небольшого провинциального города, управляемого бандитской группировкой чиновников и силовиков, они стали слишком заметны и потенциально опасны. На уровне руководства города было принято решение уничтожить ячейку. Местную организацию НСИ-Череповец признали экстремистской и запретили в суде, использовав сфабрикованные «экспертизы». Всего группа просуществовало около года. Череповецкая ячейка наглядно продемонстрировала важность смелости и активности в общественно-политической работе.

Один из бывших соратников ячейки Максим Аросланов впоследствии создал военно-спортивный проект «Партизан», занимавшийся подготовкой в лесу и выпуском тематических роликов. ФСБ заподозрило Максима и его товарищей в создании экстремистского сообщества. Облечённые властью преступники арестовали его и подвергли жестоким пыткам. В результате суд признал, что признаков создания экстремистского сообщества нет и оправдал их по этой статье, однако осудил на 4 года по ч. 2 ст. 280 УК РФ (Публичные призывы к экстремистской деятельности с использованием интернета) и по 222 ст. УК РФ (незаконное хранение оружия).

 Финансы 

Если у вас есть организованная группа, то у неё должна быть касса, общак. Если партийной кассы в группе нет, то это не организация и не коллектив, а в лучшем случае компания друзей, неформальный клуб по интересам.

Любая группа, ставящая своей целью ведение деятельности, должна обеспечивать оплату всех текущих расходов. Самый простой и надёжный способ найти деньги – это сбор взносов с участников. В НСИ этот процесс был налажен. Каждый участник вносил обязательные 1500 рублей в месяц, плюс поступали пожертвования и доходы от продажи сувенирной продукции (футболки, магниты, кружки, значки). Хотя людей в организации всегда было немного, относительно высокие взносы и строгость их получения помогали решать все материальные вопросы.

Надо заметить, что последние десять лет я профессионально занимаюсь общественно-политической деятельностью, провожу сборы средств на разные нужды национального движения и нигде постоянно не работаю. Все средства, которые я ранее получал в основном делились на собранные для узников (об этом направлении подробно напишу в дальнейших главах), в кассу организации и для расходов по моему усмотрению и тратились по назначению. Но порой бывало и так, что я тратил на узников деньги, выданные мне для личных расходов. Кроме того, изредка я проводил целевые благотворительные сборы.

В НСИ текущая деятельность требовала небольших, но постоянных трат. Время от времени мы издавали агитационную продукцию: листовки, буклеты, стикеры. Печаталось всё на цветной глянцевой бумаге тысячами и десятками тысяч экземпляров. Делать сотни самодельных черно-белых наклеек, как мы поступали в самом начале работы, было признано мной бессмысленным из-за маленького охвата. Если печатать, то только тысячами и в хорошем качестве! При этом стикеры мы отправляли единомышленникам по всей России, в том числе в Рязань, Череповец, Архангельск, Москву, Курган, Магнитогорск, Белгород, Екатеринбург, Липецк, Нижний Новгород, Пятигорск, Чебоксары, Калининград, Владимир, Новошахтинск, Кандалакшу и в другие города. Ребята делали организации небольшой перевод, получали по почте пачку стикеров, расклеивали их, фотографировали и присылали снимки. Таким образом расходы окупались, а единомышленники в других регионах получали возможность заниматься пропагандой и активизмом.

Периодически НСИ проводила лекции, публичные дебаты и встречи. Иногда помещения предоставлялись друзьями организации, но в основном арендовались. Также мы раз месяц арендовали помещение для проведения внутреннего собрания.

На митингах мы всегда изготавливали новый баннер с новым дизайном, участвовали во всех организационных расходах, таких как аренда звуковой аппаратуры, сцены для выступлений и автобусов. Для шествий мы приобрели три мощных мегафона. Каждый месяц организация приобретала несколько новых флагов и древков, общее число флагов НСИ к моменту запрета организации превысило 50.

Участники организации за свои деньги приобретали партийные футболки и форму для полевых выездов. Для проведения последних мы обычно скидывались (деньги уходили на аренду кораблей, спортивных и охотничьих баз, боеприпасы для стрельб, питание и т.д.), но каждый участник организации имел право в случае стеснённых обстоятельств получить компенсацию. Также мы покупали резиновые ножи для занятий по ножевому бою и арендовали спортзал в одной из школ. Приобретали макеты автоматов для тактических занятий и прочую материально-техническую базу.

Услуги дизайнера, работавшего над макетами баннеров, стикеров и листовок оплачивались. Кроме того, приобреталось программное обеспечение для автоматизации действий в социальных сетях (рассылки), а также оплачивалось смс-информирование.

Каждый месяц из кассы организации некоторая сумма уходила заключённым националистам.

Я как Руководитель НСИ получал от организации лишь небольшие компенсации за транспортные расходы и оплату мобильной связи, на каждом собрании отчитывался перед соратниками и сподвижниками за каждый потраченный рубль.

Денег было немного и важно было правильно наметить ближайшие цели организации, требующие материальных расходов. Я принял несколько ответственных решений, оказавших влияние на становление и развитие НСИ.

Во-первых, в 2011 году я решил купить новый сайт под ключ для организации. Ранее мы пользовались социальными сетями и пробовали создать партийный сайт с помощью единомышленников. В итоге я пришёл к выводу, что для качественного выполнения этой работы нужно использовать профессионалов. Мы заплатили тысячу долларов (тогда это составляло 30 000 рублей) и получили качественный ресурс, верно служивший нам в течении последующих лет. Хороший сайт, служащий визитной карточкой, архивом и центром пропаганды необходим любой организации.

Второе моё решение касалось покупки видеокамеры. Общественная организация, стремящаяся к распространению своих взглядов в 21 веке, должна выпускать много видеоконтента и для этого нужна соответствующая аппаратура. Благодаря нашей камере Panasonic (стоимость около 20 000 рублей) мы сняли десятки роликов, набравших несколько сотен тысяч просмотров.

Третье решение касалось покупки страйкбольных приводов для военно-спортивной подготовки НСИ – создание материально-технической базы для тактических тренировок, обеспечивших задел для большого последующего внутреннего командного строительства.

И наконец последнее нереализованное по причине запрета организации решение – покупка микроавтобуса типа «буханки» для удобства загородных поездок-тренировок, являющихся важной частью формирования сплочённой команды.

Мне встречались многие мечтатели не способные начать активную деятельность по причине отсутствия денег и находящихся в их поиске, чтобы такую деятельность начать. На мой взгляд, это маниловщина – оторванное от реальность пустое прожектёрство, толку от которого нет. Для создания политического движения нужны в первую очередь воля и интеллект, а также общие условия для ведения деятельности, материальные же средства появляются как их следствие (результат), а не причина. Мой опыт говорит о том, что для русских некоммерческих организаций оптимально подходит самофинансирование. Взносы - это хороший барьер на пути проникновения в группы слабомотивированных людей.

 Помощь узникам (10 глава)

Когда в 2009 году я создал НСИ, один из петербургских националистов задал в интернете логичные вопросы, зачем нужна ещё одна новая организация и чем она будет отличаться от старых? У меня были веские причины создать свою организацию: я хотел испробовать новые технологии и мне требовался надёжный инструмент для их использования в виде организованной группы с чёткой иерархией и дисциплиной; я намеревался действовать в свободной идейной нише; существующие на тот момент в Санкт-Петербурге структуры не отвечали моим представлениям о том, как всё должно быть организованно. Однако я всё-таки хочу посоветовать читателям, заинтересованным в деятельности на благо нации, прежде чем создавать новые группы, лучше в первую очередь приглядываться к уже существующим и попытаться сначала реализовать свои стремления в их рядах. Лучше присоединиться, чем создать, по той причине, что попытка создать новое скорее всего завершится провалом.

Чтобы создать абсолютно новую организованную группу вы должны обладать целым рядом качеств: упорство, повышенная коммуникабельность и психологическая стабильность, большой жизненный опыт (из этого вытекает минимальный возраст организатора, определяемый мной в 30 лет), риторический дар, образованность. Кроме того, у вас должно быть много свободного времени и свободных денежных средств. И всё это не является гарантией успеха. Нужно быть яростным фанатиком, одержимым нескончаемым энтузиазмом, политическим солдатом, наполненным священной смелостью и духом самопожертвования, при этом иметь организаторские способности, умение эмоционально зажигать других людей, острый ум и интеллект. Вы должны быть удачливым и целеустремлённым человеком. Если вышеперечисленные эпитеты к вам не относятся, то вряд ли у вас что-то получится, но даже в случае полного совпадения шансы на успех невелики, потому что большое значение имеют и общие условия, и стечение обстоятельств.

Тем не менее я создал НСИ и долгое время организация не могла возвыситься над другими немногочисленными национально-ориентированными группами. Дело в том, что на начальном этапе мы ничем не выделялись на фоне пёстрого русского лагеря, у нас не было проектов, способных привлечь новых людей.

На мой взгляд, успешная организация должна реализовывать интересные проекты, которые мобилизуют участников, создают узнаваемость в обществе, служат рекламой, обосновывают собой необходимость существования группы. Популярные проекты по отдельным направлениям поднимают организацию на высший уровень развития и известности, помогают наладить обширные социальные связи.

В рамках НСИ в течение почти шести лет существования группы мы реализовывали более двух десятков проектов и инициатив. О них в целом и в частности я ещё многое напишу в дальнейшем. В этой главе о моём первом успешном проекте, связанном с помощью узникам.

Ещё в самом начале в 2009 году я инициировал создание Фонда помощи правым узникам (подробности в главе «Первые шаги на свободе») – начинание, к сожалению, завершившееся провалом. Я помогал заключённым и в рамках других проектов, сотрудничал с Информационно-правозащитным центром «Русский Вердикт», но в 2011 году создал собственный фонд.

В те годы русские националисты учреждали различные памятные даты с целью привлечения внимания к общественным проблемам. Например, 1 октября каждого года в годовщину гибели от рук мигранта 15-летней московской школьницы Алины Бешновой (2008) проводился «День памяти жертв этнической преступности». А 25 июля объявили «Днём солидарности с узниками совести». Именно в этот день в 2002 году был принят федеральный закон «О противодействии экстремистской деятельности».

25 июля 2011 года я решил провести сбор средств в поддержку заключённых националистов. День солидарности в то время многие отмечали пикетами, вывешенными на мостах баннерами, спортивными мероприятиями, красочными граффити, я же, исходя из собственного опыта, объявил о денежном сборе, зная, что заключённым в первую очередь важна материальная поддержка, способная изменить к лучшему их убогие условия существования.

Я назначил время и место встречи на Невском проспекте Санкт-Петербурга, написал и опубликовал пост в соцсетях. Замысел заключался в том, чтобы все участники акции, встретившись, направились на главпочтамт и сделали почтовые переводы заключённым русским националистам, а фотографии чеков потом были выложены в сеть. 14 человек внесли 25 000 рублей, деньги отправились узникам и так был учреждён Фонд поддержки заключённых русских националистов «Русская помощь», который в рамках НСИ действовал в дальнейшем ещё пять лет.

Успешно проведя акцию реальной помощи заключённым, я стал проводить сборы средств для узников ежемесячно, собирая в среднем от 10 до 100 тысяч рублей (в год собиралось и отправлялось примерно 250-300 тысяч). Если в начале деньги поступали в основном от петербуржцев, то впоследствии переводы стали приходить почти из всех регионов России и из-за рубежа (из Лондона, Китая и других мест). Забавно, но если бы в те годы действовали нынешние законы, то «Русскую помощь» могли признать зарубежным агентом со всеми вытекающими последствиями. Часть средств выделялась непосредственно из кассы НСИ и от некоторых участников лично.

Постоянно действующий фонд поддержки заключённых русских националистов стал первым социально значимым проектом НСИ. Открытие этого благотворительного направления возвысило нас и оправдывало наше существование. Теперь мы совершали действия, положительно отражавшиеся на жизни конкретных людей, создали работающий механизм национальной солидарности. У нас появился круг сторонников, не состоящих в организации, но поддерживающих нашу работу. Псевдорадикалы (преимущественно – провокаторы системы), информационные нападки которых сопутствовали нам всегда, вынуждены были заткнуться или выглядеть, критикуя нас, в невыгодном свете, потому что никто не мог отрицать правильность этой деятельности. Был сделан небольшой, но важный шаг на пути укрепления НСИ.

Следует отметить, что с самого начала работы «Русской помощи» появился перечень вопросов, требующих ответа. Нужно было дать определение понятиям «узник совести» и «политзаключённый», составить список достойных узников. Вокруг этих вещей в националистическом сообществе было сломано немало копий. Однако до украинского кризиса 2014 года такой жёсткой конфронтации между разными группами националистов как сейчас ещё не было.

Для меня критерием достойности в первую очередь являлась позиция заключённого по его делу. Тем, кто предал товарищей, сотрудничал со следствием, нами помощь не оказывалась. А вот деяние, совершённое получателем помощи, не имело для нас большого значения. Мы не оправдывали и не осуждали узников за их прошлые поступки, мы помогали им согласно принципам этнической и мировоззренческой солидарности. Помощь узникам определялась нами как благотворительная деятельность, призванная помочь реализации законных прав заключённых, таких как получение денежных переводов и передач, а не как политическая.

«Узник совести» - это человек оказавшийся в неволе вследствие своих взглядов. Неважно какая у него статья, но если есть уверенность в том, что человека арестовали за его убеждения, то он является узником совести. Политзаключённый – это тот, кто сидит за действия, в том числе насильственного характера, мотивированные политикой и идеологией.

Лично для меня возня с этими определениями никогда не имела большого смысла. Я всегда старался говорить о поддержке заключённых русских националистов, делая упор на том, что они русские и националисты и потому мы должны оказывать им поддержку. 

Среди получателей денежных переводов от «Русской помощи» можно назвать: Николая Антипанова (https://www.rosbalt.ru/piter/2013/07/03/1148129.html), Николая Давыдкина (https://lenta.ru/news/2005/05/11/skin/), Фёдора Ковальчука (http://pn14.info/?p=134689), Андрея Шабалина (https://ria.ru/20151113/1318654360.html), Георгия Боровикова (https://argumentiru.com/crime/2014/06/348658), Марию Гапенко (https://ru.delfi.lt/…/v-sibiri-v-zhenskij-den-vybrali-tyure…), Андрея Линка, Владимира Мумжиева (https://www.novayagazeta.ru/…/20…/06/24/60094-syadut-nadolgo), Павла Гоголицына (https://saint-petersburg.ru/m/spb/old/235181/), Сергея Румянцева и Артёма Прохоренко (https://www.kommersant.ru/doc/675768), Сергея Климука и др.

_____________________________________
НСИ – запрещённая в РФ экстремистская организация, «Русская помощь» - подразделение запрещённой в РФ экстремистской организации НСИ.